Даже сегодня, когда вокруг великого гранд-отеля Beau-Rivage Palace, кипит по мере сил лозаннская жизнь (пульс здешних событий весьма трудно назвать стремительным), это местечко у самой воды Лемана сохраняет свое историческое имя. Если быть совсем точными, то это не город Лозанна, который расположен наверху холма, там, где гудит туристами и эмигрантами железнодорожный вокзал, пустует кафедральный собор, куда вскарабкивается миниатюрное метро. Это местечко называется Уши (Ouchy), в прошлом это - самостоятельная географическая точка, прибрежная деревенька, дачный пригород Лозанны (официально ныне этот район называется Lausanne 6, конечно, формально он включен в состав города). Русский поэт Тютчев, живший в отеле Beau-Rivage Palace с женой и дочкой, писал: "к удивлению, я нашел в Уши большую русскую колонию". Многие русские колонисты являлись постояльцами Beau-Rivage Palace. Впрочем, полтора века назад это была совсем другая гостиница.

С набережной Старого порта можно посмотреть, как именно устроен отель Beau-Rivage. Из-за прозрачного кружевного чугунного забора, деревьев и подстриженных кустарников видны два здания, и одно не похоже на другое. То, что справа, - это первый корпус отеля, открытый 24 марта 1861 года. Для того времени столь огромное здание гостиницы, окруженное ухоженным садом, было сооружением невероятно прогрессивным. В отеле кроме роскошных номеров была большая ресторация, был налажен прочий элегантный сервис, который за последующие пятьдесят лет станет привычным и обязательным для всех гранд-отелей. Но в 1861 году формат "большой гостиницы", или же гранд-отеля, как таковой еще не возник. Классики грандиозного отельного жанра - Hotel du Palais в Биаррице и Hotel de Paris в Монте-Карло, находились еще только в стадии чертежей, а до появления на сцене парижского Ritz оставалось более 40 лет. Итак, Beau-Rivage Palace ("Прекрасный берег") оказался пионером эпохи роскошных дорогих путешествий, и его благородное имя можно найти в любой книге, посвященной данной теме.

Левый корпус Beau-Rivage, открытый в 1908 году, и правое старое крыло соединяет круглый павильон с чуть накренившимся ныне куполом. К началу XX века отель перестал вмещать необходимое количество постояльцев, а за время его жизни появились и новые требования к гранд-отелю. Большие залы для собраний, не один, а сразу несколько ресторанов разного класса, "прочие службы" вроде маленького бара с газетами, музыкального бара с квартетом или бутиков. Конечно, строители нового крыла в стиле ар-нуво, столь популярного в передовом Париже, учли все запросы времени.

Под упомянутым куполом с героическими, необарочными фресками разместился парадный ресторан, а зала, которая теперь носит имя нынешних владельцев отеля Salle Sandoz (швейцарская семья Сандос является одним из крупнейших в стране производителей лекарств; Sandoz Family Foundation владеет часовой мануфактурой Parmigiani и отелем Palafitte в Нешателе), принимала многие выдающиеся политические конференции.

Sandoz Family Foundation приобрела этот выдающийся, без шуток, памятник в 1990-х годах. Швейцарские бизнесмены по-своему ответили на насущный вопрос: "Что делать с историческим отелем, который стар и, будем реалистами, порядком износился?" Реставрировать дорого и немедленно!

Реновация отеля проходила в два этапа, последний из них обошелся в 100 млн франков и завершился совсем недавно. Итоги проведенных реставрационных работ более чем неоднозначны. Увы, истории в гостинице осталось ровно наполовину: закрыт прекрасный гастрономический ресторан La Rotonde, куда приезжали ужинать даже из Женевы (теперь центральным рестораном отеля считается Anne-Sophie Pic известного французского шефа, но сюда вряд ли имеет смысл приезжать специально). Закрыт очаровательный в своей старорежимности, темный и очень правильно тесный Bar Anglais. Теперь выпивать по вечерам предлагается в обыкновенном дорогом баре, который не имеет ни своего собственного лица, ни особой атмосферы. Пока неясно, что будет с павильоном, тем самым, у которого, кажется, немного покосился купол, - в настоящий момент помещение печально пустует.

На месте исторических заведений, характерных, знаковых, присущих именно и только лишь монументальным вековым гостиницам, мы видим самоуверенную атмосферу процветающей гостиничной цепочки Hyatt (секрет прост: директор отеля, господин Франсуа Дюссар долгое время работал в гостиницах Hyatt, от Белграда до Мехико). И вот вместо мрамора - дорогущие деревянные панели. Вместо старой, скрипящей, пахнущей сигарами и случайно пролитым виски кожи - самый свежий ротанг. Вместо милой фарфоровой посуды с трещинками - ультрамодное стекло. Эти нововведения тем более удивительны, если иметь в виду, что реставрация Beau-Rivage Palace проходила, как утверждают в отеле, "в тесном сотрудничестве с Swiss Service of Historical Monuments". Скорее всего, эта организация следила за тем, чтобы при реставрации здания хотя бы не перестраивались, чтобы отель сохранил свой старый остов, скелет, структуру, композицию. К счастью, удалось сохранить в неприкосновенности Salle Sandoz: циклопическая великолепная бальная зала с фресками и барельефами, сверкающая золотом и старым хрусталем не хуже, чем Hofburg Palace, еще способна вскружить голову.

Пошли ли на пользу радикальные изменения в вековой обстановке Beau-Rivage Palace? На этот вопрос могут ответить деньгами только клиенты, которых в отеле много.

169 комнат и suites Beau-Rivage Palace, включая Napoleon Suite (140 кв. м, стиль Второй империи), Contemporary Suite (91 кв. м, стиль "Баухауз" и мебель в стиле Ле Корбюзье), Royale и Malmaison Suites (по 140 кв. м, стиль Директории), радуют глаз.

В отличие от общественных территорий частные пространства отеля сохранили дух прошлого. Им будет рад не только проворный японский турист, делающий свою регулярную водную гимнастику в местном спа-центре Cinq Mondes, но и путешественник, которому небезразлична старая культура путешествий. Культура, которая подразумевала не четкий бизнес, но элегантное искусство передвижений и согласно которой каждый новый город и новый отель должны были становиться действительно незабываемым событием в скучной жизни.